Пишет Laenare:
Утрамбуем в три минуты пучок парадоксов и целую жизнь.Какой там стриптиз, какой спешл.
Утрамбуем в три минуты пучок парадоксов и целую жизнь.
—
И всё-таки не могу не отдать должное Стивену Моффату, увязавшему в коротеньких зарисовках
- Мелоди Понд, истинную дочь своих родителей, совсем недавно кричавшую "Моё, не отдам" и несколько смущённую, нашедшую его наконец, того самого хорошего человека;
- Мэлс, пообвыкшуюся среди тайми-вайми хаоса и мало представляющую себе иной образ жизни кроме того, что был у неё под чутким руководством Альянса. Чудеса случаются и волшебники падают с неба, но любовно и с ненавистью взращенные психопатки не становятся на раз хорошими девочками;
- профессора Ривер Сонг, выросшую из доктора;
- Эми, растерянную и напуганную пространственно-временной паутиной причинно-следственных связей по-таймлордски;
- Рори, столп спокойствия и благоразумия;
- Одиннадцатого Доктора, старого и молодого, раздолбая-приключенца и девятисот-с-вооот-таким-хвостом-летнего Повелителя Времени. У меня буквы так не сложатся, чтобы выразить, насколько хорош, чудесен Мэтт и его Эльф. Боже, ведь всего полтора года назад оно было, "Кто этот тощий лохматый пацан и почему он - Доктор?" Вот потому, что он - Доктор.
—
Любимые, всё-таки
Что было в трёх минутах...
За виноватыми улыбками, за женщиной-ураганом-и-троллем, за пространственно-временным кретинизмом, за жизнью и смертью в одной и той же точке таймлайна, за, мать его, тёмным и опасным будущем, из-за которого Мелоди Понд пришлось стать Ривер Сонг, вертится одно только - из какого бы мрака не начиналась эта история, завершилась она достойно. Пусть даже та, которая впервые со времён Романы могла стать равной, компаньонкой, а не "Вот почему я беру с собой людей", стреляет со скуки на досуге по сонтаранцам. Зря Эльф сказал "Ты никогда не изменишься" (разуй глаза, Гендальф!), зря она сказала "Ты станешь моей смертью". Та, кто кричала "Мне плевать на Вселенную", отдала свою жизнь за четыре тысячи двадцать три других. Тот новенький дневник Доктора, который Ривер держала к руках - сколько всего он повидал вместе с ними, прежде чем Тен оставил его на перилах в Библиотеке.
Может, мы их больше не увидим (но Имя же!), история её Доктора и его Ривер случилась/случается/случится здесь и сейчас, далеко-далеко в прошлом, где-то в будущем, время такая штука, знаешь...тайми-вайми, вибли-вобли, наша первая ночь стала последней, но тссс, спойлеры!...Это искры, щелчки по носу и "I hate you - No, you don't", это безумно, безумно прекрасно, безумно печально.
Безумная прекрасная женщина с печальной судьбой, которая насталась по Тардис в поисках соперницы, в свою последнюю встречу с Доктором просто поинтересовалась, кто ещё настолько же выше предрассудков, чтобы добровольно стать жертвой модный пристрастий одного нелепого таймлорда.
Когда Тен прощался с Розой, хотелось бегать по потолку, биться об стену и орать "Пошто, Рассел, почему Доктор так высокомерен и жесток, почему Роза на это ведётся?!!"
Доктор дал Ривер всё, что мог. Ривер приобрела то, чего её лишили ещё до момента рождения - свободу воли.
Она ушла, сама, по своему выбору, она ещё не встретила своего Доктора, который знает о ней всё-всё-всё, он ловит Ривер где-то между небом и землёй, посреди глубокого космоса, Ривер, которая доверяет ему без оглядки, которой он доверяет целиком и полностью, которой он лжёт...
Доктор ведёт Ривер смотреть на Поющие Башни. В карманах фрака ждёт своей минуты модифицированная отвёртка.
Доктор не может спасти Ривер, потому что она так решила.
Ривер-Ривер, как она могла забыть. Some days are special. Some days are so, so blessed. Some days, nobody dies at all. Now and then, every once in a very long while, every day in a million days, when the wind stands fair, nd The Doctor comes to call - everybody lives.
Такие вот три минуты.